|
 Выдающийся грузинский театральный режиссер Роберт Стуруа, около года работающий в московском театре Et Cetera, не исключает возможности возвращения на родину в связи со сменой правительства Грузии. Пока еще никто не звал меня в Театр Руставели, но думаю, что эта возможность рассматривается, и, наверное, позовут,— сообщил он.— Но я уже заявлял официально в газетах и на телевидении, что не хотел бы быть похожим на тех певцов, которые дают свои «последние» концерты в течение десяти лет». Я ушел достойно — не было конфликта с актерами, меня не выгоняла труппа». Напомним, год назад Стуруа был вынужден покинуть пост художественного руководителя театра имени Шота Руставели, который занимал 30 лет, из-за конфликта с руководством Грузии. «Если я вернусь, то должен привнести в театр какие-то новые художественные идеи». Пока не знаю, смогу ли я это сделать. Но работать там, ставить спектакли я буду»,— говорит режиссер. Пока же он запланировал премьеру на родине — в ноябре, одновременно с грузинскими гастролями театра Et Cetera, в котором он работает главным режиссером, пройдет премьера спектакля о Марии Каллас. «Когда меня выгнали из театра, Иванишвили (глава оппозиционной коалиции, победившей на недавних парламентских выборах – ред.) предложил мне поставить спектакль в помещении бывшего завода «Зингер». Там располагалась фабрика, которая в 90-х была закрыта, остались только стены. Теперь в этом здании будет культурный центр,— рассказал Роберт Робертович.— Иванишвили выделил на это определенную сумму, и мы создали небольшой театр на 10 человек. Летом я начал там ставить американскую пьесу о Марии Каллас. Сама пьеса не очень хорошая, но мы сделали адаптацию. Я намеренно выбрал не политическую пьесу. Будут играть актеры из театра Шота Руставели, выпускники консерватории».
Восстановлению былых отношений между двумя народами, по мнению режиссера, могут способствовать постановки российских пьес в Грузии и грузинских пьес в России, причем это может быть классика — Островский или «Ханума» Цагарели. При этом политику Стуруа считает неизбежной темой театра и искусства в целом: «С самого начала профессиональной драматургии, с античных времен, театр занимался политикой. «Эдип», «Электра» — это все политические сюжеты, несмотря на философию и метафизику. То же можно сказать и про Шекспира, активно использовавшего исторические сюжеты, писавшего хроники. От этого никуда не деться — ведь театр разговаривает с народом. Я не могу собрать 15 тысяч зрителей и рассказывать о том, как я люблю ее, а она — меня. Надо говорить о правде жизни, а это включает политику».
По словам Стуруа, российско-грузинский конфликт существует только на уровне политики и мало отражается на отношениях между людьми, на межкультурных связях. Теперь, с изменением политической ситуации в Грузии, по мнению режиссера, затрудненный политикой диалог наладится очень быстро. Сам он считает Россию, куда он переехал год назад, вторым домом: «Для меня Россия — это альма-матер, потому что моим педагогом был Туманишвили, ученик Товстоногова. Через него я впитывал великую российскую театральную школу. Я всегда чувствовал себя в России как на родине. Театры по всему миру — это вообще одна страна, и там не существует национальностей. Россия протянула мне руку помощи, когда я оказался в затруднительном положении, у меня не было работы после ухода из театра Руставели, мне нужно было кормить семью. Я благодарен. И сейчас, когда все уверены, что я вернусь в Грузию, я не могу сразу все бросить и уехать». В российских театральных планах грузинского режиссера — постановки «Горячего сердца» Островского и «Комедии ошибок» Шекспира.
Стуруа с самого начала оппозиционно воспринял политику Саакашвили, еще в 2004 году поставив в театре политическую сатиру Лаши Бугадзе «Телохранитель и президент». По его мнению, политика президента плачевно сказалась на разных сферах жизни Грузии, в том числе на культуре и истории: «То строительство, которое он затеял, чудовищно. Он набросился на центр Тбилиси, застроил его, а ведь исторический центр нельзя трогать. Его тронешь, и он начинает разрушаться, начинает уходить то, что создавалось веками. А та архитектура, которую предпочитал он, бездарна и безвкусна». Стуруа с оптимизмом смотрит на будущее Грузии, связывая надежды с новой культурной политикой: «Я не знаю Гурама Одишария (новый министр культуры – ред.) я смотрел спектакль по его пьесе в постановке Чхеидзе, а вчера мне прислали запись его беседы с молодыми людьми из мира искусства. Этот человек мне очень понравился, потому что у него нет какой-то концепции, идеологии. Он — человек здравого смысла».
|
