21 июля – день рождения Нани Брегвадзе, Народной артистки СССР, Народной артистки Грузии, Лауреата Государственной премии Грузии, Кавалера ордена Чести Грузии, Президентского Ордена Сияния, ордена Дружбы (Россия), Почетного гражданина Тбилиси и Беналмадены (Испания), члена Общественного совета журнала «Русский клуб» и т.д., и т.д.
Сердечно поздравляем!
Конечно, наш журнал писал о Нани не раз и не два. Сегодня мы вспомним один из очерков, ей посвященных.
Поклоны постепенно выходят из моды. И все-таки именно перед Нани Брегвадзе хочется склонить голову – перед талантом и обаянием, перед незапятнанной репутацией и просто в благодарность за то, что она у нас есть. Тем более что, как давно уже сказано, в Грузии есть хорошие певцы, очень хорошие певцы и есть Нани Брегвадзе.
И все-таки петь в стране, где пение любят все, а хорошо поют многие, — это вольная и невольная отвага. Поэтому великими певцами в Грузии становятся прежде всего большие личности. Грузин может быть поражен вокалом, но заворожить его можно только душой, неповторимостью и вкусом.
Личность Нани – это такое явление, когда непреходящий интерес к персоне связан и с любовью, и с уважением к ней. Грузинскую публику скандалы только расхолаживают, эпатажные выходки отталкивают. Как говорится, «кто красив, тот и поступает красиво». Королевскими качествами являются вкус и достоинство, и это именно то, что зритель ценит в Нани Брегвадзе. Трудно себе представить более искреннюю и досягаемую «звезду», чем Нани. И не менее сложно вообразить человека, чье присутствие более дисциплинирует и организует. При Нани неловко, даже невозможно позволить себе быть некорректным, несобранным, солгать, не сдержать слово… Она, конечно, простит, ведь главной ценностью в любом человеке для Нани является то, что он человек. Но сила воздействия ее личности такова, что перед ней не хочется осрамиться ни в чем.
Наверное, истоки магнетизма и таланта Нани – в ее семье. Ее дедушка окончил юридический и математический факультеты в университете Санкт-Петербурга. Мама – Ольга Александровна Микеладзе – из знатного дворянского рода. Но отличительными чертами подлинного аристократизма – не столько по происхождению, сколько по духу – являются терпимость и порядочность. Благородству и достоинству личности учила Нани ее мама, и это у нее в крови. А то, что кровь «голубая», для Нани не так уж и важно. Дело в доме было поставлено так, что туда можно было прийти в любой день, даже в любой час, хоть глубокой ночью. Но несколько условий для возможных визитеров были обязательными – воспитанность, хорошие манеры и доброжелательность. Или, как говорит сама Нани, «это можно назвать одним, к сожалению, давно забытым словом – учтивость». Мама была непреклонна. Она могла заметить: «его ноги больше здесь не будет, потому что он очень вульгарно сидел».
Противоположностью хорошему вкусу является не его отсутствие, а его вульгаризация, пошлость. Безупречный вкус Нани Брегвадзе не только врожденный, но и воспитанный, выпестованный. Хабалка может стать широко известной, но королевского трона ей никогда не занять. Быть пошлой – не царское это дело. Закономерно, что именно Нани стала первой отечественной знаменитостью, чьим именем были названы духи. В репертуаре певицы был романс, который назывался «левкой», и у духов «Нани Брегвадзе» был аромат левкоев…
Она никогда не дружила и не дружит с высокопоставленными людьми. Она никогда ни о чем не просит. Это не воландовская позиция, исполненная гордыни: «Никогда никого ни о чем не просите…» Просто есть вещи, которые Нани Брегвадзе считает зазорными для себя. Королевское достоинство? Или обыкновенное качество интеллигентного человека? И то, и другое. А вот коллективные письма деятелей культуры Нани подписывать не отказывается, только если они призывают к справедливости, или просят наказать зарвавшегося хама, или защитить поруганное достоинство порядочного человека, и эти случаи не редки.
За то, что Нани запела и посвятила песне свою жизнь, мы тоже должны быть во многом благодарны ее семье. Вокруг маленькой Нани пели все – прабабушка была профессиональной певицей, замечательно пели бабушка, дедушка и все семеро их детей, включая и маму Нани, тетя пела в джазовом оркестре и народном ансамбле, Прекрасно пел и отец. И мама, как только заметила в Нани склонность к музыке, все свое время стала тратить на развитие музыкальных способностей дочери. Прогадать было невозможно – такая блестящая певческая генетика подвести не могла.
Нани занималась серьезно. Окончила музыкальную школу, музыкальный техникум и Тбилисскую государственную консерваторию по классу фортепиано. Но еще до того, как она поступила в консерваторию, в 1957 году, Нани выступила в Москве, на Международном фестивале молодежи и студентов. Песня «Погасила я свечу» принесла ей первое место среди участников из СССР и третье – в международном конкурсе. На фестивале ее услышал Леонид Утесов. «Из этой девочки, если она будет петь, получится очень хорошая певица», — предсказал он.
Студенткой консерватории Нани становится солисткой тбилисского государственного ансамбля «Рэро» под управлением Константина Певзнера. А в 1964 году вместе с Московским мюзик-холлом едет на гастроли в Париж. После ее выступления во всемирно известном зале «Олимпия» французская пресса восторженно писала о «ярком таланте, красивом голосе, эмоциональности, сценическом обаянии и артистизме», которые покорили парижан. Обычно скупой на похвалу Шарль Азнавур назвал ее пение чудом. По возвращении из Парижа Нани приглашают в ансамбль «Орэра», в котором она проработала солисткой 15 лет. «Орэра» был признан лучшим музыкальным коллективом Грузии ХХ века. Народный артист Грузии, композитор Реваз Лагидзе говорил: «Участники «Орэра» составляют великолепный ансамбль. В их исполнении привлекают мягкость тембра, полное отсутствие форсировки при очень своеобразном, современном звучании, умение передать настроение песни. Они поют, играют и танцуют, и каждую песню орэровцы преподносят как маленький музыкальный спектакль, прекрасно исполненный не только вокально, но и актерски».
С 1980 года Нани начала выступать с сольными концертами. Ее неизменным аккомпаниатором была народная артистка Грузии, пианистка Медея Гонглиашвили. Нани Брегвадзе шла по своей дороге в искусстве неторопливо, без малейшей суетливости. Она никого не задевала, никто не задевал ее. У нее не могло быть ни соперников, ни завистников, потому что Нани выбрала свой путь. А если двигаешься только по своему пути, толкаться и не приходится – не с кем.
Ее не случайно именуют грузинской королевой русского романса. В шесть лет Нани, еще не говорившая по-русски, пела «Калитку» — романс, который по сей день является украшением каждого ее концерта. «Я пела старинные русские романсы еще с малых лет, — рассказывает певица. — В советской стране романс, к сожалению, долго считался пережитком «дворянской салонной сентиментальности». Я же упрямо включала в свои выступления по нескольку романсов. И не потому, что была этаким диссидентом в музыке, а потому, что обожала этот жанр. Ведь романс – настоящий мини-спектакль, который надо не просто спеть, а каждый раз вдумчиво сыграть на сцене». Кстати, легендарная Тамара Церетели сразу же распознала в Нани не только свою преемницу, но и оценила ее индивидуальность. На подаренных ею Нани нотах романса «Вернись» рукой Т. Церетели написано: «Нани Брегвадзе – царице эстрады». А после одного из концертов к ней на сцену поднялся легендарный Иван Козловский и, став перед певицей на колени, поцеловал ей руку. Вспоминая об этом, Нани по сегодняшний день повторяет: «Боже, неужели это был не сон?»
В исполнение романса Нани, с ее очень характерным низким тембром голоса с широким диапазоном, привнесла и свой неповторимый стиль – удивительное сочетание безупречной элегантности, сдержанного достоинства и в то же время эмоциональности. Но при этом Нани лучше других знает, что «не нужно целиком погружаться в эмоции. пение прежде всего – это работа головы». За внешней хрупкостью, пленительной легкостью, магнетической притягательностью стоит огромный труд, невидимый для публики. Да он и не должен быть виден. Но ценить его мы обязаны. Нани безупречно чувствует звук – это известно всем. но у нее и филигранное владение словом, то есть звучанием слова. Поэтому к исполнению песен на грузинском и на русском языках у нее разный подход. «Грузинский язык – очень строгий, — говорит певица. — Петь грузинские песни очень сложно. Даже интервью по-грузински давать сложнее. Возможности русского языка значительно больше, в нем просто очень много слов, можно выбирать, он дает больше эмоциональной свободы…»
Мы говорим романс – подразумеваем Нани. И говорить о ней хочется языком романса. Поэтому Белла Ахмадулина, посвятившая певице одно из самых знаменитых своих стихотворений, назвала его «Романс о романсе»: «Отражен иль исторгнут роялем свет луны, это тайна для глаз. Но поющий всегда отворяет то, что было закрыто для нас…»
И неслучайно, видимо, одни из самых завораживающих выступлений случались, когда в концерте встречались трое великих, абсолютно владеющих мелодикой слова и звука: певица Нани Брегвадзе, поэтесса Белла Ахмадулина и Булат Окуджава, который отважно брал на себя роль ведущего.
И еще одна удивительная особенность стиля Нани в том, что певице удается стряхнуть пыль со старинных романсов. В ее пении – легкое дыхание сегодняшнего дня и свежий ветер современности. Никакого нафталина. Кажется, что ноты романсов, которые она поет, достали не из кованых сундуков прошедших столетий, а написали накануне, в крайнем случае, позавчера… Они перестают быть ретро, но и не становятся модерном. Просто романсы в ее исполнении как эталон из палаты мер и весов, адрес которой известен только Нани. Хотя ее близкие хорошо знают, насколько она безжалостна к себе, как самокритична и неумолима. она никак не может угодить себе самой. Мнение слушателей для нее, конечно, имеет значение, и любые похвалы и комплименты она принимает с искренней благодарностью, но при этом – с необыкновенным легкомыслием. Один из интервьеров как-то сказал Нани: — Я могу заявить, как профессиональный музыкант, что Нани Брегвадзе может войти в созвездие лучших певиц мира. — Дорогой мой, оказывается, вы еще и астроном, — немедленно парировала певица.
Талантливый человек и в самом деле «сам свой высший суд», ну а чувство юмора Нани никогда не изменяло. Что уж тут скрывать, мы знаем, сколько лет Нани Брегвадзе. Столько же, сколько героине Любови Орловой в спектакле «Милый лжец», которая говорила: «Мне никогда не будет больше тридцати девяти лет, ни на один день». Нани уважает свой возраст. Невозможно представить ее скрывающей свои годы. «Тот, кто хочет оставаться молодым, уходит из жизни рано», — по-настоящему афористически заметила певица. Глядя на Нани, с облегчением соглашаешься, что у природы и в самом деле нет плохой погоды…
В июле 2008 года на открытии Международного русско-грузинского поэтического фестиваля, где Нани Брегвадзе была почетной гостьей, Дмитрий Быков спросил ее: — Как вы думаете, будет ли война? — Конечно, нет, — ответила певица. — Мы, певцы, не позволим.
Какой это был прекрасный и простодушный ответ! Нани лишь озвучила свою искреннюю веру в то, что искусство сильнее политики. Конечно, политика сильнее искусства. Но искусство — дольше. И как знать, может быть, мы не просто живем, когда живем, а именно во времена Нани Брегвадзе? Честное слово, этим можно гордиться.
