О том, что Грузия сыграла огромную роль в жизни многих великих представителей русской культуры, знают все. Но если говорить о встречах, не просто удивительных, а о тех, что называют судьбоносными, то вряд ли столица этой страны подарила их кому-нибудь больше, чем девятнадцатилетнему парнишке, полуголодным вышедшему из бакинского поезда в начале 1892 года. Более того, даже комната, в которой Тифлис приютил приезжего на углу Саперной и Водовозной улиц (ныне – Табукашвили и Броссе), оказалась в символическом месте. Хоть и подвальная, зато прямо напротив «тылы» Казенного театра, того самого, который сегодня тбилисцы зовут просто Оперой. И символичность в том, что из нищеты и безвестности парень шагнул на сцену именно этого театра, а с нее – к всемирной славе. Из тифлисских стен и садов певец-неудачник Федя уехал басом-профессионалом Федором Ивановичем Шаляпиным.

Граф Соллогуб попал на Кавказ в зените славы, успеха художественного и коммерческого. Роскошно изданный тиражом 5000 экземпляров «Тарантас. Путевые впечатления» В. Белинский поставил на первое место среди новых книг в обзоре русской литературы 1845 года. О повести положительно отзывались Гоголь и Жуковский, в критике она оказалась в центре полемики западников и славянофилов. Два попутчика – мечтательный западник Иван Васильевич и прагматичный помещик Василий Иванович представляли две точки зрения на Россию – утопическую и реальную – заставляли спорить о позиции автора. Оказавшись в Тифлисе, В.А. Соллогуб служил с 1851-го по 1855-й гг., по Министерству внутренних дел в канцелярии Наместника Кавказа и губернатора кн. М.С. Воронцова. Здесь Соллогуб получает возможность реализовать такие ипостаси своей натуры, как организаторская и творческая, получает возможность воплощать смелые замыслы в жизнь.

Пушкин мечтал попасть на Кавказ с детских лет. Кто в те годы в России не слышал сказку о Бове-королевиче и его женитьбе на дочери грузинского царя Зензевия? Эта переводная сказка с «бродячим» сюжетом в XVIII веке приобрела характер русской народной сказки. Позднее, в лицейский период, Пушкин познакомился и сблизился с грузинами, проживавшими в Петербурге, общение с которыми способствовало первичному знакомству поэта с Грузией, получению сведений о ней, скорее всего, описанной красноречиво и с ностальгической ноткой… В окружении Пушкина было много потомков тех представителей грузинской аристократии, которые в силу сложившихся в Грузии ХѴІІ-ХVІІІ вв. политических событий, переселились в Россию… Разумеется, интерес к Кавказу формировался у Пушкина и под влиянием тех знакомых и друзей из круга декабристов, которые по разным причинам оказались «за хребтом Кавказа»: А.С. Грибоедов, А.И. Якубович, В.К. Кюхельбекер, Н.Н. Раевский, В.Д. Вольховский и другие. Одновременно важнейшим источником сведений о Кавказе и Южном Кавказе для Пушкина были книги, хранившиеся в его библиотеке и содержавшие интереснейшие сведения об истории и жизни народов Северного и Южного Кавказа…

«Евгений Примаков – один из ведущих российских востоковедов, крупный ученый в области мировой экономики и международных отношений, в частности, в сфере комплексной разработки вопросов внешней политики России, изучения теории и практики международных конфликтов и кризисов, исследования мирового цивилизационного процесса, глобальных проблем, социально-экономических и политических проблем развивающихся стран. Активный участник международного Пагуошского движения ученых, выступающих за мир, разоружение и международную безопасность, за предотвращение мировой термоядерной войны и научное сотрудничество…» …Конечно, Евгений Примаков получил глубокое, всестороннее образование… Но покажите мне институт или университет, где учат на государственного мужа. Таковых нет. Даже в знаменитом МГИМО учат на дипломатов более или менее высокого ранга, в зависимости от способностей, качеств ума и характера. Не учат на Пушкина, не учат на Моцарта, не учат на Талейрана и Дизраэли. Ими надо родиться. И еще – не зарыть талант в землю, не растерять, не растранжирить по пустякам дарованное тебе свыше. И тогда выдающаяся личность гарантированно заявит о себе. Как это сделал Евгений Примаков в качестве государственного мужа…

Евгений Евтушенко впервые приехал в Грузию еще в 1952 году, будучи тогда студентом Литературного института имени М. Горького. И был потрясен первой встречей с морем. От этого впечатления родилось очень эмоциональное, чувственное стихотворение «Море», в котором двадцатилетний поэт сравнивает встречу с морем с первой любовью. Поэтому не случайно спустя несколько лет влюбленный Евтушенко приедет со своей молодой женой, поэтом Беллой Ахмадулиной не куда-нибудь, а именно в Грузию… И уже в 1955 году в Тбилиси состоится его первый творческий вечер. Так что нет ничего удивительного в том, что грузинская тема появилась в творчестве Е. Евтушенко уже в начале его творческого пути, в 50-е годы. Ее «питательные ферменты» (по удачному определению профессора Лины Хихадзе) обогатили поэзию молодого художника слова, стимулировали развитие его таланта, поиск новых художественных решений. Тем более, что за этим поиском стоит многовековая традиция большой любви, тесного и плодотворного культурного взаимодействия двух народов, поэтического диалога…

…Небольшой тихий дом, утопающий в зелени, в тбилисском районе Вера. Несколько деревянных ступенек – и ты попадаешь в особую атмосферу уюта и гостеприимства. Добро пожаловать! Каких только интереснейших людей не видели и не слышали эти стены… Литература и театр, музыка и изобразительное искусство, политика и экономика – о чем только не говорили собиравшиеся здесь гости, привечаемые радушными, хлебосольными хозяевами! И, наверное, не случайно именно в этом «убани» обрела однажды свой тбилисский дом москвичка Вера Александровна Макарова-Церетели. А произошло это несколько десятилетий тому назад – в 1975 году… Если назовешь театралу или человеку, имеющему отношение к театру, имя Веры Церетели, реакция последует незамедлительно: «О, это профессионал своего дела, мастер!» Для каждого, кто интересуется сценическим искусством, культурой, публикации Веры Александровны – действительно эталон мастерства! То, что выходит из-под ее пера – это, как правило, образец журналистики и театральной критики. Поэтому изучение ее работ, рецензий – замечательная школа для начинающих писать о театре…

«Однажды со мной приключилась детективная история, которая вполне могла закончиться летально. В критическую минуту я ощутил пронзительную тоску, и только одна мысль билась в моем мозгу. А была она о театре. О том, что я еще ничего не успел сделать и уже, как видно, не сделаю. Но не тут-то было. Как живительный источник, энергия театра встряхнула меня, и, подавив предательскую дрожь в коленках, я вступил в психологический поединок. И победил…, а утром снова была репетиция, а вечером – спектакль». Эта история, рассказанная ведущим актером Тбилисского государственного академического русского драматического театра имени А.С. Грибоедова Валерием Харютченко, очень показательна, потому что дает представление о его отношении к своей профессии. Некоторые считают это любовью, граничащей с фанатизмом. Для Валерия такая позиция – норма!

Трудно писать об ушедшем друге. Наплывают воспоминания, слышится голос, видится живой человек, а нужно собрать и осмыслить факты. Не стоит говорить о том, что выпала честь писать о друге и об особой ответственности, это очевидно и не высказать словами. Близкие и все, кому довелось общаться с Валентином Никитиным, ощущали его необычность, непохожесть и восхищались особой душевностью, дружелюбием, редкостной разносторонностью. Кончина его стала словно мистическим прощанием с родной Грузией. Но масштаб личности, научного и литературного наследия стал осознаваться после его внезапного ухода из жизни, и значение деятельности Валентина будет еще не раз рассматриваться, еще отзовутся его различные начинания, дела и исследования. Может, каждый из нас, кто был близким, постиг лишь небольшую толику его многомерной жизни… Мы отдаем дань другу и удивительной личности. Валентин Никитин не был всенародно известен – редко бывают широко популярны поэты-философы и ученые. Но круг тех, кто знал и ценил его, огромен, он включает людей из самых разных областей жизни. Валентин Никитин оказал влияние на становление многих, с кем его свела судьба. Этой небольшой книгой мы отдаем дань памяти друга. Мы – это его друзья, поэты и ученые, общественные деятели и почитатели. И «Русский клуб», в котором у него было немало близких…

Хотелось бы выразить особую признательность Виктору Ивановичу Комисарчуку – жителю Тбилисского района Краснодарского края, который когда-то заинтересовавшись происхождением названия хутора Зиссермановский, открыл для себя незаурядную личность А.Л. Зиссермана и настолько впечатлился ею, что изыскания жизни и деятельности Арнольда Львовича превратились в увлечение всей его жизни. Он прочел мою статью в русско-австралийской газете «Единение», в которой я описывал свою поездку на родину (в частности, в Лутовиново) в 2008-м году. Завязалась переписка. До того, как я начал переписываться с Виктором Ивановичем, я даже не знал о существовании хутора Зиссермановского, и это было для меня радостной новостью. Благодаря Виктору Ивановичу получил много новых данных о своем прадеде, о Тбилисском районе Краснодарского края. Моя семья, состоящая из моего отца Николая Владимировича Зиссермана, меня, двух моих братьев и бабушки – матери моей мамы, в 1957 году переехала из Китая в Австралию.